Свадьба

Рассказ

Марсель САЛИМОВ

Когда пришла Савия, Искандер-бабай стоял у дровяника, опершись о лучковую пилу. Отдыхал.

Здравствуй, кайным! - поздоровалась сноха, подойдя от ворот к нему. - Приустал?

Здравствуй! Приустал не приустал, а усталости пока не поддаемся, - старик отставил пилу в сторонку, приосанился. - Вот и свекровь твою увели к Гирфан-бабаю. У него, оказывается, давняя рана вдруг дала знать о себе.

А доктор на что? Обязательно, что ли, старую женщину надо беспокоить?

Такую медсестру, как моя Мария, докторами не заменишь. И Гирфан так считает. Рука, говорит, у нее легкая, сделает укол - не почувствуешь. А как же! Она же фронтовая медсестра, моя Мария-Марьям. Не зря люди идут не в медпункт, а все к ней да к ней.

Да и сама свекровь моя… Ни минутки ведь спокойно не посидит.

Эй, килен, разве ж она из тех, кто может спокойно посидеть? Не только сама покоя не знает, но и меня запрягает. Думал, на старости лет буду пенсию проедать, лежа на теплой печи, а она, видишь, заставляет вести хозяйство, за дворовой живностью ухаживать. Ахти, забыл зерна курам посыпать! Цып-цып-цып!

Савие, наблюдавшей за тем, как старик посыпает курам пшеницу, стало жаль его. Подумала: «На глазах слабеет. Руки вон трясутся». А вслух произнесла:

Переселились бы уж к нам, кайным. Зачем вам на старости лет мучиться?

Старику слова снохи не понравились.

О каком мучении ты говоришь? Уж не думаешь ли, что мы отделили сына с намерением перебраться потом под ваше крыло? Нет, килен, живите сами по себе, мы еще не дожили до такого состояния, чтобы на чужой шее висеть. Свекровь твоя живей иной девушки, да и я, хе-хе, с егетами могу потягаться. Так што, - это старик подпустил по-русски, - еще похозяйствуем!

Сколько уж раз сын со снохой предлагали старикам переселиться в их дом, а они все не соглашаются. Дескать, пока есть сила в руках, поживут отдельно, не будут им мешать. Ямиля это даже больше расстраивает, чем Савию. Кажется ему, что люди его осудят, скажут: не заботится о престарелых родителях, маются они в своем хозяйстве. И уговаривал их, и умолял, а они все свое твердят: мы, мол, еще не столь стары, чтобы не могли сами о себе позаботиться.

Да, - спохватилась сноха, - от Ильдуса письмо пришло, поэтому я и заглянула к вам.

Что ж сразу не сказала? Ну-ка, ну-ка, дай прочитать!

Савия осторожно, будто драгоценность, достала из сумки письмо от служившего в армии сына, протянула свекру.

Что-что? Глаза, что ли, меня обманывают? Прочитай-ка, килен, вслух вот эту строчку…

- «Как только вернусь, сыграем свадьбу у дедушки с бабушкой», - прочитала Савия и заплакала.

Старик против радостных материнских слез ничего не имел, дал снохе всплакнуть, не мешая ей.

Если в мире все обстоит более-менее благополучно, не замечаешь, как время летит, - сказал он, когда Савия утерла слезы. - Вот и прошли два года его службы. Значит, и жениться срок подошел…

Погоди, кайным, я не могу понять, к чему такая спешка. Почему он решил жениться, как только вернется? На ком? И почему свадьбу хочет сыграть у вас? Может, вы знаете?

Эй, килен, зачем зря голову ломать? Наверно, был уговор с кем-нибудь из девчонок, вот и не терпится ему. Выйти замуж за такого егета, как наш Ильдус, любая согласится, но он на первой попавшейся не женится. А свадьба - она везде свадьба, где бы ни сыграли, - у нас ли, у вас ли.

Слова свекра не развеяли недоумение Савии. «Должно быть, они сговорились с Ильдусом о чем-то, скрывают что-то от меня», - решила она. Но сказала примирительно:

Ладно, свадьба, так свадьба…

Свекор пригласил ее зайти в дом, поговорить за чашкой чая, но Савия отнекалась.

В школу тороплюсь, - объяснила она и ушла, оставив старика в волнении.

«Вот шельма! - беззлобно подумал он о внуке. - Свадьбу сразу же решил сыграть! Решительный егет, весь в меня…»

И вспомнилась Искандер-бабаю его собственная свадьба…

В разгаре атаки гвардии сержанта Искандера Рахматуллина сбила с ног вражеская пуля. Еще не успев почувствовать боль, лишь испугавшись, что останется один лежать на поле боя, он напрягся, сделал попытку поползти вслед за ушедшими вперед товарищами, однако продвинулся недалеко, потерял сознание.

Открыв глаза, когда сознание вернулось, увидел рядом с собой всхлипывавшую молоденькую девушку в солдатской форме.

Ты зачем… плачешь? - спросил он.

Вам нельзя разговаривать, вы ранены, - сказала девушка, быстренько утерев слезы.

Она схватила за край плащ-палатку, на которой лежал сержант, и потащила его волоком дальше. Только сил у нее хватило ненадолго. Остановилась отдышаться и опять всхлипнула.

Жаль стало Искандеру девчонку. Эх, такую красавицу самому бы на руках понести! Он попытался подняться на ноги и тут же упал, застонав от пронзившей все тело боли.

Ты иди, оставь меня, - выдавил он из себя. - Позови кого-нибудь посильней.

Нет-нет! - возразила девушка. - Потерпи, родненький, потерпи!

Она наклонилась и поцеловала его в пересохшие губы. Решила, видно, так подбодрить обессиленного парня.

Потащила опять. И дотащила-таки его до медсанбата.

Должно быть, эти обоюдные мучения и сблизили их. Маша, пока Искандера не отправили в госпиталь на длительное лечение, старалась держаться поближе к «своему» подопечному, особо заботилась о нем. Рана у парня оказалась тяжелой, но не смертельной, - пуля застряла чуть ниже правой ключицы, не задев жизненно важные органы. Врачи ее тут же извлекли и дали раненому возможность немного отлежаться в медсанбате. Искандер оставался в сознании. Когда у Маши выпадало свободное время, они подолгу разговаривали, рассказали друг дружке о себе, о своем недавнем прошлом. Постепенно дружба парня-башкира и русской девушки переросла в любовь, и они размечтались о совместном будущем.

Но война есть война, ни с чьими судьбами она не считается, развела и пути-дороги Искандера и Маши.

Снова они встретились весной 1944 года, когда Искандер, вылечившись, вернулся в свою часть. Чувство, зародившееся на поле боя, в них не угасло. Решили, воспользовавшись встречей, пожениться, справить с разрешения командования свадьбу. В только что освобожденном от фашистов селении приготовили в пустовавшей из-за повреждения снарядом церкви скромное, в соответствии с фронтовыми условиями, угощение. Маша пригласила на торжество нескольких подруг из санитарного батальона, Искандер - товарищей по своему взводу и командира роты.

Командир произнес первый тост, пожелал молодоженам скорого окончания войны и большого семейного счастья. Участники свадьбы, дружно опорожнив алюминиевые кружки, послужившие чарками, закричали в один голос:

Горько!

И вдруг будто случилось землетрясение. Поврежденный вражеским снарядом свод церкви начал рушиться, на угощения посыпались кирпичи, в помещении заклубилась пыль. Хорошо, что никто при этом не получил увечья. Но свадьба, едва начавшись, на том и закончилась…

О какой свадьбе шла речь в письме Ильдуса, выяснилось, когда он вернулся домой, завершив армейскую службу. На следующий же после его возвращения день в доме Искандер-бабая собрались гости. Застолье открыл Ильдус.

Дорогие бабушка и дедушка! - сказал он. - Вот и исполнилось то, о чем я мечтал: мы собрались, чтобы продолжить вашу прерванную много лет назад свадьбу…

Гости дружно захлопали в ладоши. Поднялась со своего места Савия, развернула и накинула на голову свекрови, переименованной в ауле из Марии в Марьям, белую фату.

От всей души поздравляем вас с вашей свадьбой! - сказала сноха.

И тут же кто-то крикнул:

Горько!

Горько! Горько! - подхватили и остальные гости.

Эта неожиданная ситуация привела стариков в растерянность. Первым пришел в себя Искандер-бабай, попытался отшутиться:

Как бы, если поцелуемся, потолок опять не рухнул на нас!

Не бойся, дед, не рухнет! - подзадорил его Ильдус. - Нынче небо охраняют надежные люди.

Хорошо, коли так. Но учти, внук, следующая свадьба - твоя. Передаю эстафету тебе.

Ладно, дедушка, ладно. Но сегодня мы кричим «горько!» вам.

Горько! Горько!

Что ж, давай, Машенька, поцелуемся.

Старики поднялись и несмело, будто молодожены, целующиеся на людях впервые, коснулись губами друг дружки.

Только им, познавшим все горести и радости жизни, был ведом вкус этого поцелуя.

Перевод с башкирского Марселя Гафурова

____________________

Кайным - обращение к свекру.

Килен - сноха, невестка.

Марсель САЛИМОВ

И ЖИЗНЬ ХОРОША, И...

Сатирический рассказ

Вот именно так. Про нас сказал он, классик советской поэзии. Просто прекрасная жизнь у нас! Зарплаты, пенсии всё растут да растут. Народ, кажется, уже с ума начал сходить от богатства. В иных семьях аж по три иномарки, по четыре квартиры... Откуда мне это известно? Да в газетах читаю. По телевизору смотрю.

Вот включил недавно, а там - сидят два упитанных депутата и спорят между собой до хрипоты, как учителям зарплату поднять. Один говорит:

Каждый месяц надо на три процента поднимать!

Другой возражает:

Нет, четыре!

Так всю программу: “три - четыре, три - четыре”. Спорили-спорили, потом драться начали, друг друга соком облили. Надоело мне это смотреть и переключил на другой канал. А там сообщают: мол, решено, поднять пенсии на сколько-то процентов.

Походил, присмотрелся, что-то большой радости не обнаружил. Мало того, лица у многих даже угрюмые. Понятно! Еще не знают, какая радость свалилась на их головы.

- Какое Зеландия имеет отношение к нашему молоку?

Прямое! В эпоху глобализации все страны связаны друг с другом невидимыми, но крепкими узами. В Австралии засуха. Значит, у нас подорожает хлеб.

Так ведь никакой пенсии не хватит,- посетовала бабушка с макаронами.

Хозяин был начеку.

Не беспокойтесь! Я сам только что слышал, что пенсию вам повышают. Поздравляю! Торопитесь купить, пока цены вновь не взлетели.

Последние слова хозяина подействовали на покупателей не меньше, чем речь президента.

Мигом выстроилась очередь, в которую встал и я. Взял кулёк соли. Запас карман не трёт. Что завтра будет, один Аллах знает. Вдруг в Канаде землетрясение, в Cахаре наводнение? Или нефть в Европе подорожает, или доллар в Америке рухнет? У них может всякое произойти. Это только у нас без конца думают, как бы улучшить жизнь людей. О предстоящем через несколько месяцев повышении пенсии или зарплаты бюджетникам трубят на весь мир.

Хозяева прилавков эту добрую весть тоже слышат. И тут же, меняют ценники. Вроде бы никто их не заставляет, а они ради глобальной стабильности меняют. И такие скромные, никогда не кричат об этом. Ни по радио, ни, тем более, по телику...

Вот бы наши начальники, те, которые наверху, брали с них пример и не шумя хорошенько повышали бы зарплаты и пенсии. Может быть, тогда торговые воротилы не знали бы о росте покупательной способности населения. Вот было бы здорово!..

С такими фантастически радужными мыслями вернулся я с кульком соли домой и включил телевизор. А там поют, танцуют, на гармошке играют. Видно, какой-то праздник. Все рады, всем хорошо. Жизнь не просто хороша, она прекрасна! Вот так бы сидел и смотрел телевизор. А не ходил по магазинам.

Григорий Афанасьевич Метелёв был председателем колхоза" Социализм". В этот захудалый колхоз входили угодья вымирающих деревень, расположенных по речке Федоровке в глухой вятской глубинке.

Сам председатель жил в деревеньке, где остались три избы да ферма, на которой работала дояркой его жена Анна. Ей помогало всё семейство: две дочери, четырнадцати и шестнадцати лет, малолетний сын и сноха Тоня, жена старшего сына Анатолия. На молоканке, где перегоняли молоко, управлялась тёща, крепкая старуха лет семидесяти.

Круглолицая, крутобёдрая, она всегда была ладно и опрятно одета. На ней франтовато сидели кофточка с оборками и тёмная шерстяная юбка, на ногах блестели резиновые сапожки, "лаковые", как говорили на Вятке.

Бабка была главной в большой семье председателя. Ею регулировался и вдохновлялся привычный деревенский уклад семьи с традициями, идущими, видимо, из глубины вятской древности. У бабы Оли, как её называли домочадцы, ещё была жива мать, древняя старуха девяноста с лишним лет. Она по старости давно потеряла бразды правления, и ей доверяли лишь вязать носки и "мерять" младенцев в бане, заговаривая от "уроков и переполохов".

Тоня с любопытством наблюдала за всем, что происходило в доме её мужа. Она побаивалась бабку, жалела трудолюбивую свекровь, день и ночь пропадавшую на ферме, подружилась с золовками и весело проводила с ними время, свободное от работы. Манила речка, заросли малины за рекой, катанье на смирном мерине Соловке. Ещё интереснее было ходить по заброшенным избам, в клетях и подклетях которых было ещё много старинных предметов: прялок, лаптей, кросен, берестяных кузовков... Тоню волновало сознание того, что она прикоснулась к вековым русским корням и жалела, что эта старинная жизнь исчезла, оставив уже никому не нужные вещи...В семье Метелёвых ещё пользовались кроснами, бабка виртуозно ткала на них цветастые половики. А в сундуке у неё Тоня видела старинный домотканый сарафан и клетчатую ярко-красную юбку.

Женская половина деревенских жителей, как заметила девушка, была гораздо более уважаема и полноценна, чем мужская. Мужики, все без исключения, страдали пристрастием к спиртному и находились под постоянным надэором женщин. Это происходило и в семье Метелёвых.
- Спит, колеет, воровски на сеновал залез, ишь, спрятался! - ругала бабка Григория Афанасьевича, который с глубокого похмелья решил выспаться и, уйдя рано утром из дома якобы по председательским делам, забрался на сеновал и спал глубоким сном, зарывшись в пахучее сено.
Бабка имела феноменальный нюх, выработанный долгими годами охоты на зятя-пьяницу. Она знала все его уловки и "хитрости", видела затылком, куда он пошёл и что делает. Зять с позором, руганью и сеном во взъерошенных волосах покорно шёл "отбивать" литовки.

Григорий Афанасьевич, трезвый или с похмелья, не находил в себе силы перечить тёще, но, по-видимому, в глубине его души постепенно накапливалась ненависть к ней, которая выплёскивалась в страшные скандалы, когда он приезжал домой в невменяемом состоянии.
Тогда он жестоко бил жену всем, что попадалось под руку, душил её, ругаясь последними словами. Бабку даже пьяный бить не смел.

Ну-ко, зачерпни стаканчик, - украдкой просил он Тоню, показывая на лагун, стоявший на лавке у русской печи. В лагуне бродила брага. Тоня знала "хитрость" лагуна. Отверстие в нём было такого размера, что в него проходила только женская ладонь. Отковыряв корочку теста, которым замазывали деревянную квадратную крышечку, Тоня доставала свёкру стаканчик сладкой пьянящей жидкости. Это было маленькой тайной Тони и её свёкра.

У Тони теплело на душе про виде свёкра. Высокий, худощавый, с густыми пшеничными бровями и нависающими на лоб прямыми прядями волос, он был по-азиатски скуласт, голубые,как васильки, глаза тоже имели какой-то восточный разрез, что ставило Тоню в замешательство: откуда в вятских глухих лесах в чертах её свёкра, русского мужика, появился загадочный восточный мотив?
Вечерами он звал её играть в карты. Ярко горела керосиновая лампа, на окно наваливалась из леса тёмная волглая тьма, а за круглым столом семья Метелёвых весело играла в покер. Тоне было легко и радостно, несмотря на то, что из-за ситцевой занавески на печи неприязненно поблёскивали сверлящие глаза старухи. Но рядом с Тоней сидел её муж Анатолий, из-за которого она, бросив всё, помчалась в эти древние глухие места, смеялся Григорий Афанасьевич, спорили девушки-золовки и сладко зевал маленький Вовка, которого никак не могли прогнать к бабке на печку. Анна спала, умаявшись за день.

В избе было тепло и уютно, и Тоня с тайным страхом в душе представляла огромное лесное пространство вокруг их избы на все четыре стороны до самых звёзд.

Я долго не решалась вам написать, но держать все это в себе больше нету сил. У меня очень сложная ситуация: ко мне неравнодушен мой свекор. Я не могу рассказать мужу, так как боюсь испортить их и без того непростые отношения.

Игорь Иванович давно развелся с мамой Сережи, уехал в другой город. Но с сыном перезванивался, присылал подарки. После института мой Сергей нашел интересную работу именно там, где жил отец. А поскольку тот так и не женился, поселился у него. Игорь Иванович целиком предан своей работе и даже Сергею уделял не очень много времени. Сына, который и в детстве страдал из-за отсутствия отца, это очень угнетало.

Когда мы с Сережей поженились, своего жилья, естественно, не было, его отец предложил временно пожить у него.

Поначалу все было отлично. Мы друг другу не мешали. Игорь Иванович пропадал на работе, часто приходил ночью, когда мы уже спали, а утром рано уходил.

Но со временем Сергею потребовалось иногда уезжать в командировки. И вот тут начиналось что-то странное. Игорь Иванович приходил с работы пораньше, вроде для того, чтобы я не скучала одна. Приносил конфеты деликатесы, подарки. С утра отвозил меня на работу, вечером встречал и вез домой.

В машине он как бы случайно старался коснуться моего колена, меня это очень смущало. Я чувствовала, что все это мало похоже на отношения свекра и невестки.

Я была счастлива, когда мы купили свою квартиру и переехали на другой конец города, ездить Игорю Ивановичу к нам часто было неудобно. Муж расстраивался, я была счастлива. Но, как оказалось, преждевременно.

Вскоре я забеременела, свекор стал заваливать меня подарками - одежда для беременных, обувь, детские вещички. Сергей радовался, что будущий дедушка так внимателен ко мне, но я-то знала, в чем тут дело. В очередной раз, подарив мне платьице, он непременно говорил, как сексуальны и привлекательны беременные женщины.

У нас родился мальчик. Дедушка стал приходить к нам уже каждый день, причем всегда в отсутствии Сергея. То мы сталкивались «ненароком» в дверях, то как бы нечаянно его нога дотрагивалась под столом до моей, ну вы понимаете. Я не знаю, куда от него деваться, а он, как бы наслаждается моим смущением.

На мой последний день рождения вообще подарил довольно интимное белье, я не приняла подарка. Я не могу оставаться с ним ни минуты наедине. Каждый раз, когда приходит, быстро собираю ребенка и гулять. А иногда вообще дверь не открываю, вроде, нет нас. Но ведь долго так продолжаться не может. И главное, чего я боюсь, чтобы не узнал Сергей. Я не хочу сделать ему больно. Я так люблю его…Что мне делать?

Полина

Безгин «Крестьянская повседневность. Традиции конца 19 - начала 20 века»:

«Профессиональной проституции в деревне не существовало, в этом солидарны практически все исследователи. По наблюдению информаторов тенишевской программы проституцией в селе промышляли преимущественно солдатки. Про них в деревне говорили, что они «наволочки затылком стирают».

Проституция в селе не существовала, но в каждом селе было несколько женщин доступного поведения. Не стоит забывать и о том, что проститутки, промышлявшие в городах, в большинстве своем были вчерашними крестьянками.

Длительное отсутствие мужа-солдата становилось тяжелым испытанием для полной плотского желания деревенской молодухи. Один из корреспондентов этнографического бюро писал:

«…Выходя замуж в большинстве случаев лет в 17 – 18, к 21 году солдатки-крестьянки остаются без мужей. Крестьяне вообще не стесняются в отправлении своей естественной потребности, а у себя дома еще меньше. Не от пения соловья, восхода и захода солнца разгорается страсть у солдатки, а оттого, что она является невольно свидетельницей супружеских отношений старшей своей невестки и ее мужа».

По сообщению из Воронежской губернии, «на связь солдаток с посторонними мало обращалось внимание и почти не преследовалось обществом, так что дети, прижитые солдатками незаконно, пользуются такими же правами, как и законные. Сторонние заработки крестьянок, к которым были вынуждены прибегать сельские семьи, также выступали благодатной почвой для адюльтера. По наблюдениям П. Каверина, информатора из Борисоглебского уезда Тамбовской губернии, «главной причиной потери девственности и падения нравов вообще нужно считать результатом отхожие промыслы. Уже с ранней весны девушки идут к купцу, так у нас называют всех землевладельцев, на работу. А там полный простор для беспутства».

По суждениям извне, принадлежащим представителям просвещенного общества, складывалось впечатление о доступности русской бабы. Так, этнограф Семенова-Тянь-Шанская считала, что любую бабу можно было легко купить деньгами или подарком. Одна крестьянка наивно признавалась:

«Прижила себе на горе сына и всего за пустяк, за десяток яблок».

Далее автор приводит случай, когда караульный яблоневого сада, возраста 20 лет, изнасиловал 13 летнюю девочку, и мать этой девочки примирилась с обидчиком за 3 рубля. Писатель А.Н. Энгельгардт утверждал, что «нравы деревенских баб и девок до невероятности просты: деньги, какой - нибудь платок, при известных обстоятельствах, лишь бы никто не знал, лишь бы все было шито-крыто, так делают все».

Некоторые крестьяне, любители спиртных напитков, почетным гостям под выпивку предлагали своих жен, солдаток и даже сестер. В ряде сел Болховского уезда Орловской губернии существовал обычай почетным гостям (старшине, волостному писарю, судьям, заезжим купцам) предлагать для плотских утех своих жен или невесток, если сын находился в отлучке. При этом прагматичные крестьяне не забывали брать плату за оказанные услуги. В том же уезде в селах Мешкове и Коневке бедные крестьяне без смущения посылали своих жен к приказчику или к какому-либо состоятельному лицу за деньгами на табак или на хлеб, заставляя их расплачиваться своим телом.

Половые сношения между главой крестьянской семьи и его снохой были фактически обычной стороной жизни патриархальной семьи.

«Нигде, кажется, кроме России, – писал В.Д. Набоков, – нет по крайне мере того, чтобы один вид кровосмешения приобрел характер почти нормального бытового явления, получив соответствующее техническое название – снохачество».

Наблюдатели отмечали, что этот обычай был жив и в конце XIX в., причем одной из причин его сохранения являлся сезонный отток молодых мужчин на заработки. Хотя эта форма кровосмешения была осуждаема просвещенным обществом, крестьяне ее не считали серьезным правонарушением. В ряде мест, где снохачество было распространенно, этому пороку не придавали особого значения. Более того, иногда о снохаче с долей сочувствия говорили: «Сноху любит. Ен с ней живет как с женой, понравилась ему».

Причину этого явления следует искать в особенностях крестьянского быта. Одна из причин – это ранние браки. В середине XIX в. по сведениям А.П. Звонкова, в селах Елатомского уезда Тамбовской губернии было принято женить 12 – 13 летних мальчиков на невестах 16 – 17 лет. Отцы, склонные к снохачеству, умышленно женили своих сыновей молодыми для того, чтобы пользоваться их неопытностью. Другая причина снохачества уже упомянутые выше отхожие промыслы крестьян.

«Молодой супруг не проживет иной раз и году, как отец отправляет его на Волгу или куда-нибудь в работники. Жена остается одна под слабым контролем свекрови».

Из Болховского уезда Орловской губернии информатор сообщал:

«Снохачество здесь распространено потому, что мужья уходят на заработки, видятся с женами только два раза в год, свекор же остается дома и распоряжается по своему усмотрению».

Механизм склонения снохи к сожительству был достаточно прост. Пользуясь отсутствием сына (отход, служба), а иногда и в его присутствии, свекор принуждал сноху к половой близости. В ход шли все средства: и уговоры, и подарки, и посулы легкой работы. Все по поговорке: «Смалчивай, невестка, – сарафан куплю». Как правило, такая целенаправленная осада давала свой результат. В ином случае уделом молодой становилась непосильная работа, сопровождаемая придирками, ругательствами, а нередко и побоями. Некоторые женщины пытались найти защиту в волостном суде, но, как правило, те устранялись от разбора таких дел. Правда, И.Г. Оршанский в своем исследовании приводит пример, когда по жалобе снохи на уговор свекра к снохачеству, последний решением волостного суда был лишен «большины». Но это было скорее исключением, чем правилом.

Типичный пример склонения свекром снох к половой близости приведен в корреспонденции жителя села Крестовоздвиженские Рябинки Болховского уезда Орловской губернии В.Т. Перькова.

«Богатый крестьянин Семин 46 лет, имея болезненную жену, услал двух своих сыновей на «шахты», сам остался с двумя невестками. Начал он подбиваться к жене старшего сына Григория, а так как крестьянские женщины очень слабы к нарядам и имеют пристрастие к спиртным напиткам, то понятно, что свекор в скорости сошелся с невесткой. Далее он начал «лабуниться» к младшей. Долго она не сдавалась, но вследствие притеснения и подарков – согласилась. Младшая невестка, заметив «амуры» свекра со старшей, привела свекровь в сарай во время их соития. Кончилось дело тем, что старухе муж купил синий кубовый сарафан, а невесткам подарил по платку».

Но семейные любовные коллизии не всегда разрешались столь благополучно. В начале ХХ в. в калужском окружном суде слушалось дело Матрены К. и ее свекра Дмитрия К., обвиняемых в детоубийстве. Обвиняемая Матрена К., крестьянка, замужняя, 30 лет, на расспросы полицейского урядника призналась ему, что в продолжение шести лет, подчиняясь настоянию свекра, состоит в связи с ним, прижила от него сына, которому в настоящее время около пяти лет. От него же она забеременела вторично. Свекор Дмитрий К., крестьянин, 59 лет, узнав о приближении родов, приказал ей идти в ригу, и как только она родила, схватил ребенка, зарыл его в землю в сарае.

В крестьянском дворе, когда бок о бок жило несколько семей, порой возникали замысловатые любовные треугольники. Так, в орловском селе Коневке было «распространено сожительство между деверем и невесткой. В некоторых семействах младшие братья потому и не женились, что жили со своими невестками». По мнению тамбовских крестьян, кровосмешение с женой брата вызывалось качественным превосходством того брата, который отбил жену. Братья не особенно ссорились по этому поводу, а окружающие к такому явлению относились снисходительно. Дела о кровосмешении не доходили до волостного суда, и кровосмесителей никто не наказывал.

Следует отметить, что при определенной распространенности этого гнусного порока в русской деревне, крестьяне прекрасно осознавали всю греховность такой связи. Так, в Орловской губернии кровосмешение оценивалось как большое преступление перед православной верой, за которое не будет прощения от Бога на том свете. По отзывам крестьян, Борисоглебского уезда Тамбовской губернии снохачество встречалось часто, но традиционно считалось в селе самым позорным грехом. Снохачи на сходе при решении общественных дел игнорировались, так как каждый мог им сказать: «Убирайся к черту, снохач, не твое тут дело».

Я вегетарианка, а мой муж ест мясо, но готовит его сам. Свекровь очень долго возмущалась этим фактом, несколько раз демонстративно приходила в гости с мясом и сама его готовила, приговаривая, что я безрукая эгоистка. Потом ее осенило: я, наверное, просто не умею готовить мясо, а про вегетарианство все выдумываю, чтобы не позориться. Она позвонила и сказала, что приедет в гости и научит меня готовить блюдо, которое вообще мало кто умеет готовить. И после этого я стану прямо шеф-поваром, любое мясное блюдо мне будет нипочем. И приехала. Открыла пакет и ткнула мне в лицо тушку кролика. С меховой лапкой. Мол, настоящий кролик, не кошка какая. Да, я поняла, что настоящий — у меня пять лет уже Лаврентий живет, мой любимец, умненький, как собака. Кролик, конечно же.

Свекровь — честная женщина

Моя свекровь — очень честная женщина: она прямо в день свадьбы показала, чего от нее можно ждать. Сначала она настояла на дурацком« выкупе невесты», хотя мы не планировали ничего такого. Когда я вышла из квартиры, свекровь посмотрела поверх моего плеча и громко спросила: «А где невеста вообще?!» Это была реакция на мое платье — очень красивое летнее платье цвета морской волны, открывающее колени. Без фаты, разумеется. В загсе моя мама прослезилась, и свекровь на нее зашипела: нечего, мол, слезы лить, это она должна плакать, у нее отобрали единственного любимого мужчину. И немедленно взвыла. В полный голос. Как на похоронах.

В ресторане ведущий объявил первый танец молодоженов. Свекровь вскочила с полным ртом салата и схватила жениха за руку. Дожевала и объявила, что первый танец он должен станцевать с мамой. Так глупо я себя никогда еще не чувствовала. Поэтому, когда она попросила фотографа сделать семейный снимок и ласково попросила меня убраться из кадра, я правда убралась. Совсем. Просто ушла. Взяла со стола бутылку коньяка, позвала подругу и мы его распили в сквере рядом с рестораном. Жених меня там нашел и притащил свекровь — думал, мне нужны ее извинения. Но она сказала: «А что я такого сделала?»

Свекровь — хранительница семейных тайн

Мы с мужем недолго встречались до свадьбы — всего полгода. Свекровь, узнав о свадьбе, закатила мне скандал. Кричала, что я за ее счет хочу попасть« из грязи в князи», понаехала из деревни и забеременела от москвича, чтобы отжать квартиру. А я «понаехала» из Петербурга и вовсе не была беременна. И в последующие 10 лет нашей совместной жизни я так и не забеременела, потому что нам хотелось пожить вдвоем. Естественно, свекровь всем рассказывала, что я «пустоцвет» и ее бедный сыночек обречен остаться бездетным. Огорчалась, что у него ума не хватает завести себе любовницу, которая ему родит.

Популярное

Потом мы с мужем решились стать родителями, родилась девочка — натурально моя копия. А буквально через несколько месяцев выяснилось, что я снова беременна и — о, ужас! — близнецами. Беременность была нелегкая — у меня на руках маленький совсем ребенок, а свекровь ходит и приговаривает: «Чем ты думаешь? Мальчика моего не жалеешь, рожаешь, как дворовая кошка, а он вас всех кормить должен, дармоедов!» В общем, муж ей запретил ко мне приближаться до родов. Родились мальчишки, необычайно похожие на папу. Когда мы праздновали их первый день рождения, свекровь отвела меня на кухню и шепнула, что я теперь должна ей ноги мыть и воду пить. Потому что она все-таки принесла подарок моей дочери тоже и даже поцеловала ее, хоть ей и было противно. И мужу моему она пока не расскажет, что дочь-то не от него. Если я буду себя хорошо вести, ага.

Свекровь-пророчица

В моей семье все склонны к набору лишнего веса, я тоже никогда не была тростинкой. После замужества я начала полнеть и как-то незаметно набрала очень много. Ну, я решила, что надо худеть, но правильно — начала считать калории и ходить в спортзал. Через год я похудела, но теперь казалось, что этого мало — захотелось красивое, рельефное тело. Понятно, что мышцы удобнее лепить с помощью специального спортивного питания. В этот момент у свекрови и снесло крышу. Она начала закатывать скандалы мне и мужу. Говорила, что я превращусь в мужика и рожать мне нельзя, потому что я уже отравила свой организм и могу родить только инвалида.

Я забеременела, и на УЗИ мне сказали, что у ребенка, скорее всего, синдром Дауна. Все признаки налицо, и шанс, что это ошибка, — очень мал. У свекрови был праздник. Она бегала по всем родственникам, друзьям и соседям и сообщала им эту новость, добавляя: «Ну вот, я же говорила!» Требовала, чтобы я согласилась на искусственные роды. Мы с мужем прекратили с ней всякое общение, конечно. Ребенок родился абсолютно здоровым. Просто в меня и в моих родственников — почти пять килограммов весил. Врач-узист ошибся, принял складочки за характерный признак синдрома. Но бабушка у ребенка только одна, конечно. Моя мама.

Свекровь-кинолог

Когда я забеременела, свекровь тут же начала мне рассказывать, чего нельзя делать. Нельзя поднимать руки, нельзя принимать ванну, нельзя то, нельзя се. А самое главное, говорит — ни в коем случае не бей ногами собаку, а то ребенок без ног родится. Лучше тапком его бей. У меня старенький японский хин, он весит 2,5 килограмма. Обычно мы оставляли его у свекрови, если надо было уехать. Я три дня рыдала, представляя, как она его пинает.

Свекровь — знаток судебной практики

У меня есть дочь от первого брака. Вторая свекровь этому очень радовалась. Не потому, что полюбила мою дочь, и не потому, что давно хотела внуков, а потому, что это очень удобно: я могу родить и сразу выйти на работу, няня не нужна, моя дочь в качестве бебиситтера сойдет. А в школе и экстерном учиться можно, какие проблемы? Но никого рожать я не стала, и в принципе со вторым мужем у нас как-то не срослось. Подали на развод. Свекровь пришла и заявила, что мою квартиру, купленную до этого брака, надо поделить пополам с мужем. Потому что я — внезапно! — не девственницей была, когда замуж выходила. Отчего мальчик морально пострадал и теперь нуждается в компенсации. Любой суд на его сторону встанет, так что лучше мне все отдать по‑хорошему, да-да.

Свекровь-знахарка

Я пару лет назад заболела пневмонией. Свекровь пришла в больницу с каким-то кулечком и спросила, где тут у них микроволновка. Я сказала. Думала, она привезла мне домашнего бульончика. Но обратно свекровь не вернулась. Потом в палату пришла разъяренная медсестра и спросила, к кому приходила эта тетушка. Оказалось, что свекровь притащила пакет с конским навозом и планировала его подогреть и положить мне на грудь. Абсолютно надежное средство. Хотя лучше бы коровий, конечно, но где его в Москве сыщешь? В общем, я попыталась выписаться под расписку — так было стыдно. Не отпустили, конечно. Врач на обходе с чувством зачитал Филатова: «Спробуй заячий помет, он ядреный, он проймет…»